Во время события проф. Войцех Слешиньски – директор Музея памяти Сибири пожелал Cибирякам всего наилучшего, а актеры театра им. Александра Венгерки в Белостоке: Беата Хичевска и Марек Тышкевич прочитали фрагменты текста «Вертепы из Тары».
ИСТОРИЯ «Вертепов из Тары»
В 1905 году Антони Корона был сослан в Сибирь. После трех лет каторги он поселился в деревне Тара на Иртыше. В 1908 году к нему присоединилась жена с двумя детьми, Марией и Антоним. Жизнь Коронов и польских ссыльных была сосредоточена вокруг часовни, в которой, в том чиле, велась польская школа. Там господа Станчик и Помяновский учили детей польскому языку. В этой часовне также ежегодно был представлен вертеп — вид театра связанного с Рождеством, играемый марионетками в коробчатой сцене. Осенью 1920 года Короны были вынуждены выехать из Тары и в феврале 1921 года прибыли в Гарволин.
Текст «Вертепы из Тары» был написан собственноручно Марией Гнедюк, а продиктовал его господин Станчик. Мария передала рукопись господину Андрею Жаку, от которого Музей памяти Сибири получил подарок.
В этих исключительных обстоятельствах, во время новогодней встречи, необычный экспонат был представлен впервые. Декламация фрагментов «Вертепов из Тары» сопровождалась демонстрацией фотографий ссыльных с Иртыша. Во время встречи Тадеуш Хведь — председатель Белостокского отделения Союза Сибиряков поделился своими воспоминаниями о кануне Рождества в ссылке: «Мы делили крошечку хлеба, спасенного и спрятанного мамой…»
Роль Легионера (прочитал М. Тышкевич):
«Losy wrogie nas zagnały w przeciwne strony,
Byśmy wznieśli wzajem na się miecz wyostrzony,
I polały się krwi naszej polskiej potoki,
I buchnęły ze strzech naszych dymów obłoki
Tę krew, Panie, pobłogosław by nasze rany
Nie na próżno nią broczyły w sprawie nieznanej
Niechaj zmyje dane winy – i na Twe słowo
Rozdartą naszą Ojczyznę sprawi na nowo!»
Роль Pебенка (прочитала Б. Хичевска):
«Jezu, małe dzieciąteczko, my wygnańców polskich dzieci
Przyszliśmy tutaj do Ciebie, gdzie Twa jedna gwiazda świeci.
Na tułaczce my zrodzeni, w kraju wiecznych lodów, śniegu
I jak kraj ten obcy smutny, tak nam smutno dni tu biegną
Bo wciąż tęsknim w głębi duszy do ojczystych chatek, sadów
Do pól zlewanych obficie krwią i potem prapradziadów.
My tej ziemi nie widzieli, lecz jej obraz ukochany
Nosim w sercach, gdzie zostanie, raz na zawsze nieskalany.»
